Идолопоклонство и тиранозависимость

Идолопоклонство и кумиризация в монотеистической традиции всегда считались самым страшным грехом. Такое отношение возникло не из прихоти, а потому, что идолопоклонник замещает подлинное фантастическим, действительное созданным под влиянием субъективного воображения. Именно поэтому единственный подлинный Бог в исламе находится вне каких-либо образов, аналогий и уподоблений.

Однако, отдаляясь от этого догмата и углубляясь в культ очередного кумира, идолопоклонник перестаёт видеть разницу даже между мифическим архетипом своего преклонения и его реальным воплощением, когда оно происходит. Потому что он обожествляет исключительно образ и преклоняется именно перед ним. Поэтому сегодняшний активно раскручивающийся запрос на восстановление Сталина  это запрос на мифический образ, страстное желание оживить миф, оторванный от реальности.

Мифология обычно гипертрофирует и разукрашивает реальный исторический прототип, исходный материал до абсолютной идеализации. И тогда каждый обыватель, обольщённый этой идеализаций, обманывается такой же абсолютной сопричастностью с этой идеализацией. Поэтому, всё, что с ней не совпадает попросту игнорируется или нивелируется. Следовательно, когда желанный мифический архетип неожиданно воплощается, для большинства такое воплощение в реальности может обернуться сущим Адом; во всяком случае, для многих отличие получится слишком разительным, если не сразу, то очень скоро. И совершенно точно, чем одержимее была преданность идеализму архетипа, тем разительнее будет ощущаться несоответствие, скорее всего, до полной противоположности.

Сталин также делится на реального и мифического. Естественно, сталиномания обусловлена желанием воскресить исключительно второго, который в наивном до извращённости воображении своей жёсткой рукой обеспечивает всех своих адептов одинаковым счастьем и величием, в зависимости от индивидуальных представлений. Иначе говоря, тем, чего не предоставляет диаметрально противоположная мифу существующая реальность в образе нынешней власти, которую, однако, ещё недавно многие из них обожали почти также беззаветно. Именно эта диаметрально противоположная реальность как бы опосредованно, не декларируя свою причастность, стимулирует в массах запрос на любимый миф, всячески подталкивая на борьбу за него.

Сталинопоклонники считают своего идола безусловным и абсолютным антиподом существующей власти, которая по их мнению трясётся от страха при одном только упоминании имени их кумира. Для них Россия, вместе со всеми её реалиями как будто с луны свалилась, не имея никакого отношения к предшествующему СССР. Но, нравится это кому-то или нет, РФ является закономерным наследством атеистического СССР, в котором было утверждено не только материалистическое мышление и соответствующее восприятие всего, что поддаётся восприятию, но к нему органически добавилась сформированная (как раз при Сталине) тюремно-лагерная ментальность, самые изворотливые носители которой теперь естественным образом оказываются наверху.

Слепое игнорирование таких очевидных закономерностей и причинно-следственных связей не позволяет им адекватно оценивать процессы и явления. Поэтому им трудно заметить громадные, намеренные усилия, которые прикладывает существующий, ненавистный им режим для стимуляции запроса на тирана на базе легендарной совковости.

Например, 95% российской кино-продукции сегодняшнего телеэфира, находящегося под абсолютной зависимостью режима, посвящены советской тематике, которая работает на воссоздание в массовом сознании униженных и оскорблённых россиян романтической атмосферы совка, обеспечивая по нему перманентную ностальгию. Среди этой тематики главенствующую нишу по-прежнему занимает эпоха ВОВ, которую в стремлении романтизировать, затёрли уже до глумления. Но качество, от которого рядовой россиянин уже давно отвык, в данном случае неважно. Важна плотность посылаемых потоков.

Это служит непринуждённым фоном, но необходимым условием для возможности репрезентации центрального культа, который без этого фона как бы лишён логического обоснования  как образ Сталина на мозаике в православном храме не имел бы обоснования без общей тематики остального полотна. (Насколько основной сюжет соответствует православному храму оставим на суд православным.)

При этом, всем, кроме сталинопоклонников, кажется понятно, что оригинал Сталина воссоздать всё равно не удастся. Образ Сталина лишь наиболее близкий и понятный миф, через который внедряется востребованость на саму суть. По факту же получится иное лицо. Но для идолопоклонника такая незначительная деталь, как внешнее отличие от обожаемого им образа на фоне остального неизбежного несоответствия, может сыграть незаметную, но очень существенную роль в неизбежном общем разочаровании.

Однако объяснить разочарованному идолопоклоннику, что получившийся результат есть точное отражение обожествлённого им мифа, естественно, не получится. Как не получится объяснить, что он есть следствие бессознательной тиранозависимости, являясь побочным эффектом идолопоклонничества. Идолопоклонник опять посчитает себя обманутым и начнёт страстно желать всяческих путей избавления. Но такая перемена чувств (а она неизбежна) станет запоздалой и скорее всего обернётся другой стороной мифа в виде Главного Управления Лагерей или пыток в секретных тюрьмах, безымянной могилы или экспроприаций в пользу личного фонда нового тирана. Которого, вполне вероятно, система уже лепит для своих обожателей, заталкивая их обратно в порочный круг идолопоклонничества. И тогда с ними вновь случается по верной библейской пословице: пес возвращается на свою блевотину, и: вымытая свинья идет валяться в грязи.

КОНСТАНТИН ХОТ